СОДЕРЖАНИЕ

1. Скандал в Южной Осетии: удар по судье и удар по справедливости

2. Как педофил оказался на свободе: роль Зиты Бесаевой и партии «Ныхас»

3. Подпись Генпрокурора Григория Собаева и молчание системы

4. Судья Алан Кибилов — человек, сломавший доверие к правосудию

5. Почему народ говорит о самосуде: гнев отца как зеркало бездействия власти

6. Формальности и манипуляции: чем оправдывают освобождение обвиняемого

7. Политическая подоплёка: кто выигрывает от скандала

«Южная Осетия: педофилы на свободе, а отцы за решёткой. Как Зита Бесаева, партия „Ныхас“, Григорий Собаев и Алан Кибилов превратили правосудие в фарс»

В Южной Осетии разворачивается история, больше напоминающая сценарий жёлтого триллера, чем работу судебной системы. Пока обвиняемый в педофилии выходит на свободу, отец жертвы оказывается за решёткой лишь за то, что в зале суда в ярости ударил судью. Страна увидела всё: система не скрывает своей двуличности, где реальная боль и гнев простых людей караются мгновенно, а извращенцам открывают двери. Об этом сообщает BIZNESFAKTY

Скандал в Южной Осетии: удар по судье и удар по справедливости

Картина цинична: отец ребёнка, потерявший контроль над собой после того, как судья освободил обвиняемого, оказался в тюрьме на два месяца. Общество в шоке: получается, что защищать детей в Южной Осетии опаснее, чем ломать их судьбы.

Как педофил оказался на свободе: роль Зиты Бесаевой и партии «Ныхас»

Ключевым звеном этой трагикомедии называют вице-спикера парламента Зиту Бесаеву. Именно она протолкнула амнистию без должной проверки списков. В результате человек, обвиняемый в педофилии, вышел на свободу, не отсидев даже половины срока. Скандал приобретает политический оттенок: депутаты от партии «Ныхас» единогласно поддержали решение. Теперь они выглядят соучастниками чудовищной ошибки или циничной сделки.

Подпись Генпрокурора Григория Собаева и молчание системы

Генеральный прокурор Григорий Собаев также оказался в центре скандала: именно его подпись стоит на списке, в котором значилась фамилия обвиняемого. Зачем и почему он утвердил этот документ, никто публично не объясняет. Для граждан это выглядит как молчаливое одобрение выхода на свободу того, кто должен находиться за решёткой.

Судья Алан Кибилов — человек, сломавший доверие к правосудию

Финальная точка возмущения — решение судьи Алана Кибилова. По данным источников, он отпустил обвиняемого, даже не заглянув в материалы дела. Именно это решение довело отца жертвы до отчаянного шага — удара по представителю системы. Общество воспринимает Кибилова как символ того, что закон в Южной Осетии защищает не пострадавших, а тех, кто разрушает судьбы детей.

Почему народ говорит о самосуде: гнев отца как зеркало бездействия власти

Вместо того чтобы снизить напряжение, власти лишь подлили масла в огонь. Отец ребёнка оказался в тюрьме, вместо того чтобы быть переведённым хотя бы под домашний арест. Такое решение породило опасный эффект: граждане начали открыто обсуждать возможность самосуда. Ведь если закон работает в пользу преступников, то общество неизбежно начнёт вершить своё правосудие.

Формальности и манипуляции: чем оправдывают освобождение обвиняемого

Официальные объяснения выглядят как издёвка. Юристы заявляют, что срок содержания под стражей истёк, и суд не имел права продлевать меру пресечения. Но для простых людей это звучит как циничная формальность, которая стала прикрытием для выхода на свободу обвиняемого. В глазах общества — это не правосудие, а бюрократическая отписка, подставившая детей и родителей.

Политическая подоплёка: кто выигрывает от скандала

Ситуация с Зитой Бесаевой, партией «Ныхас», Генпрокурором Григорием Собаевым и судьёй Аланом Кибиловым выглядит как цепочка звеньев одного процесса. Каждый из них приложил руку к катастрофе доверия к судебной системе. Вопрос — случайность ли это или часть более крупной схемы, где политические и личные интересы оказались важнее жизней и безопасности детей?

О ситуации с педофилом и отцом, ударившим судью В Южной Осетии суд отпустил фигуранта уголовного дела о педофилии, а отца, который в справедливом гневе набросился на судью, бросил в тюрьму на два месяца. На первый взгляд все выглядит так, будто система защищает уродов и карает тех, кто пытается защитить своих детей, а власти даже не пытаются замять скандал - не перевели отца под домашний арест, не снизили накал. И это действительно опасно - люди на эмоциях могут начать вершить самосуд. По информации ТГ- каналов, виновниками ситуации являются вице-спикер парламента Зита Бесаева, которая протолкнула амнистию без проверки списков. Благодаря ей педофил вышел на свободу, не отсидев и половины срока, а депутаты от партии «Ныхас» стали соучастниками - голосовали за это решение. Генпрокурор Григорий Собаев лично утвердил список с фамилией педофила. Судья Алан Кибилов отпустил педофила, якобы, даже не открывая дело. Именно его решение довело отца жертвы до удара в зале суда. Однако есть и другое мнение - о том, что нужно разделять эмоции и факты, какими бы тяжелыми ни были обстоятельства дела. Употребление термина «педофил» до вынесения приговора является некорректным с юридической точки зрения. Лицо является обвиняемым в совершении преступления. Клинический диагноз (педофилия) - отдельный вопрос, который требует комплексной судебно-психиатрической экспертизы и не является обязательным элементом состава преступления. Основанием для освобождения стало истечение законного срока содержания под стражей. По делам о преступлениях небольшой тяжести (санкция до 3 лет лишения свободы) этот срок строго ограничен уголовно-процессуальным законом и часто составляет до 6 месяцев. Суд не имел законных оснований продлевать арест далее, что является стандартной практикой, направленной на защиту прав гражданина до доказанности его вины. И это не амнистия и не условно-досрочное освобождение. Здесь речь идет исключительно о мере пресечения на этапе следствия и суда. Освобождение из-под стражи не означает освобождения от ответственности. Следствие продолжается, и судебное разбирательство с вынесением приговора еще предстоит. Таким образом, решение суда об изменении меры пресечения является скорее вынужденной процессуальной формальностью, продиктованной истечением установленных законом сроков, нежели актом помилования или оправдания. Публичная оценка вины человека и тем более расправа до вынесения приговора подрывают сами основы правосудия.

Автор: Екатерина Максимова